Василий Розанов. Апокалиптика русской литературы. Новый мир, 1999, № 7

В рубрике «Из наследия» впервые публикуются неизданные страницы последнего труда выдающегося русского философа «Апокалиптика нашего времени». В предисловии к публикации приведены отрывки из розановского «Обращения к евреям», написанного им в октябре 1918 года. Вот как в конце жизни Розанов размышлял о еврействе: «Израильская история действительна, а христианская — мнимость... Иерусалим “цел”, хотя и “в развалинах”, а Европа, хотя и кажется — цела, но есть на самом деле — мнимость, пар и невесомость».

Михаил Золотоносов. Рецензия на мемуары С.М.Дубнова «Книга жизни. Воспоминания и размышления». Новый мир, 1999, № 8

Краткой рецензией журнал откликнулся на выход в издательстве «Петербургское востоковедение» книги еврейского историка и публициста Семена Марковича Дубнова (1860–1941). Для рецензента мемуары Дубнова — это, прежде всего, «история российской политической жизни в целом, в которой он мощно укрупнил один аспект, связанный с евреями, с их политизацией и борьбой за гражданские права». Для Золотоносова «тема книги — судьба и роль евреев в России как часть русской истории». Такой взгляд сильно сужает масштаб личности Дубнова. Выдающийся историк был еще и крупным мыслителем, одним из столпов еврейской национальной идеологии. Для него судьба и роль евреев в России — это фрагмент всемирной еврейской истории. Его мемуары — это и важный исторический документ, и глубинные размышления о предназначении еврейского народа.

Григорий Кружков. Рубище певца: Мандельштам и Йейтс. Новый мир, 1999, № 8

Известный поэт и переводчик в своем эссе находит любопытную черту, роднящую двух поэтов: «их наследственную маргинальность в родном языке и поэзии. В определенном смысле роль ирландцев в английской литературе ХХ века сравнима с ролью писателей-евреев в литературе русской». Кружков обнаруживает в стихах двух великих поэтов поразительные тематические сближения.

Рада Полищук. Рассказы. Дружба народов, 1999, № 7

Рассказы очень разные. Первый — «Обнявшись над бездной где-то на свете» — горький и пронзительный гимн любви. Любви к умершему отцу. Какое это могучее, древнее, вязкое чувство — еврейская привязанность к родителям. Второй рассказ — «Продается мать» — математически просчитанная проза à la Петрушевская.

Семен Липкин. След волны. Стихи. Дружба народов, 1999, № 8

В каждой новой подборке стихов известного поэта всегда присутствует еврейская тема. Из стихотворения «Рахиль»:

   В газовой камере воздуха нет и воды,

   Входят в нее лишь однажды,

   В газовой камере жарко. Разинуты рты.

   Смерть — исцеление жажды.

Дина Рубина. Наш китайский бизнес. Рассказ. Знамя, 1999, № 7

Рассказы Дины Рубиной — всегда вещи с «двойным дном». Так и в этом рассказе почти анекдотическая история несостоявшегося «бизнеса» двух журналистов с председателем иерусалимского отделения Общества выходцев из Китая оборачивается грустной и лирической новеллой о прошедшей юности, о страсти, о любви.

Давид Самойлов. Дневник счастливого мальчика. Знамя, 1999, № 8

Журнал продолжает публикацию дневников поэта. Теперь обнародованы записи 1935–1936 годов. Самойлову было тогда 15 лет. Уже в те годы стиль подростка отличался резкой афористичностью. Размышляя о своем еврействе, Самойлов пишет: «Язык моего народа не мой язык, его дух не мой дух, но его сердце — мое сердце».

Юрий Давыдов. Бестселлер. Знамя, 1999, № 8

Вторая книга исторического романа московского прозаика. Среди новых персонажей романа — Лев Тихомиров, член исполкома «Народной воли», после ареста и тюрьмы ставший убежденным монархистом и антисемитом; председатель Петроградского ЧК Моисей Урицкий; исследователь кумранских рукописей Иосиф Амусин.

Григорий Канович. Шелест срубленных деревьев. Октябрь, 1999, № 7–8

Григорий Канович определил жанр своей новой книги как невымышленная повесть. Судьба литовского еврейства — основная и сквозная тема всех книг писателя. «Шелест срубленных деревьев» — история семьи автора, сага об отце, яркая и впечатляющая фреска еврейской жизни. Война и время испепелили, уничтожили даже следы этой жизни. Но Канович творит ее заново силой своего таланта, трепетом поэтического, преображенного слова.

Борис Хазанов. Возвращение Агасфера. Искусство кино, 1999, № 6

Эссе известного писателя на тему «Холокост и христианство». Эссе обращено не столько к интеллигенции, сколько к православному духовенству: «Если такое христианство забыло о том, что произошло в нашем веке, если это христианство не хочет ничего знать о печах Освенцима, если оно думает, что может остаться прежним христианством, как будто в мире ничего не произошло, значит оно в самом деле мертво».

Евгений Федоров. Проклятие. Повесть. Континент, 1999, № 100

Автор родился в 1929 году. В 1949-ом студентом филфака МГУ арестован по обвинению в антисоветской деятельности и приговорен к 8 годам лагерей. В 1954 году — реабилитирован. Его повесть, несомненно, вызовет бурные возражения в русско-еврейской читающей публике. Собственно, это не беллетристика, а неимоверно многословный политический и историософский трактат. По существу — это дерзкая (некоторые скажут — мерзкая) интеллектуальная провокация. Многие русские назовут эту книгу откровенно русофобской, проникнутой духом ненависти и презрения к России. Евреи увидят в ней грубый пасквиль на идеи сионизма. Другие просто сочтут Федорова за патологического антисемита. Все эти версии имели бы основания, если бы не откровенно ернический, издевательский тон повествования, не рваная, захлебывающаяся, истерическая речь автора. Может показаться, что отношение автора к русско-еврейскому диалогу сводится к известной фразе «чума на оба ваших дома». Но учитывая православно-миссионерские позиции журнала «Континент», публикация повести Федорова выглядит прежде всего вызовом для национально ориентированного еврейского читателя.

Подготовил Лев Айзенштат